Филипп Делорм, исполнительный вице-президент французской энергомашиностроительной компании Schneider Electric, в интервью РБК Pro рассказал об энергосберегающих технологиях, развитии «умных» городов, а также объяснил, почему электрокары в итоге станут дешевле в производстве.
Автор: Максим Момот для РБК Pro
— С чем связан интерес к «умным» городам и «умным» домам? Что их будет отличать от нынешних городов и зданий?
Филипп Делорм: Мы так много говорим о городах, потому что на них приходится примерно 70% выбросов CO2. Конкретно на здания — 40–50%. Если взять производство и потребление энергии, то они дают более 80% выбросов в атмосферу парниковых газов. То есть это не какая-то мелочь, а ключ к проблеме. Наше видение состоит в том, что к 2050 году в мире будет достигнута углеродная нейтральность (то есть объемы эмиссии углекислого газа не будут превышать его объемов, поглощаемых океанами и лесами — ред). Возможно, еще важнее более близкий рубеж, который планируется достичь к 2030 году. Если мы хотим удержать повышение температуры на планете на уровне не более 1,5 градусов, выбросы углекислого газа в атмосферу к этому сроку должны быть сокращены вдвое. А если мы хотим добиться, чтобы города не были причиной всех этих выбросов, нужно сделать две вещи. В зданиях нужно использовать намного больше электричества вместо газа — в частности, для отопления. Ведь в таком случае при отоплении не будет выбросов CO2 — кроме, конечно, тех, которые дает сама электрогенерация. Второе — нужно использовать больше цифровых технологий.
— Чем тут могут помочь цифровые технологии?
Например, они позволят понимать, сколько тепла используется для отопления того или иного здания. Сейчас это нельзя подсчитать. Поэтому невозможно определить, эффективно используется энергия или нет. Кроме того, цифровизация делает возможной автоматизацию. Взять, например, квартиру, где живет семья с детьми. Шанс, что ребенок, уходя из комнаты, будет сам выключать в ней свет, невелик. То же самое и в офисах. Вечером в городах очень много света, вы это можете видеть. Но дело не только в свете, но и в отоплении и охлаждении — на это приходится большая часть потребления энергии. Все это можно автоматизировать, регулировать в зависимости от того, где в здании находятся люди, есть ли они там. Как раз это и сделает города и здания более энергоэффективными.
— Переход многих компаний к удаленной работе как-то влияет на все это?
При удаленной работе или гибридной модели, когда часть времени сотрудники работают в офисе, а часть — дома, контроль за расходом энергии в зданиях стал еще важнее, ведь загрузка помещений теперь сильно варьируется. Такая ситуация, скорее всего, сохранится. Энергия должна использоваться там и тогда, где и когда она нужна, и сберегаться, когда в ней нет необходимости.
— Но для того чтобы энергия поступала в эти «умные» города из возобновляемых источников, придется заменять все электростанции принципиально новыми…
Когда-нибудь их придется заменить. Это точно. Но во всех странах, в том числе и в России, часть объектов электрогенерации и так устаревает, их замена предусмотрена уже нынешними инвестиционными планами. Выбор в пользу технологий выработки электроэнергии, которые не приводят к выбросам углекислого газа, нужно делать в первую очередь при расчете всех инвестиций в новые объекты электрогенерации. Независимо от того, строятся ли эти объекты для замены отработавших свой срок или для удовлетворения растущего спроса. Это может быть и ветряная энергетика, и солнечная, и атомная. Отмечу, что в большинстве стран Южной Европы солнечная генерация дешевле, чем угольная или газовая. Если брать новые объекты генерации, то в мире вводится в строй больше мощностей, использующих альтернативные источники энергии, чем обычные. В Сибири, правда, с солнечными батареями могут быть проблемы, но на юге России много солнца. На большой части вашей страны можно использовать и ветрогенерацию.
— А атомную энергетику нужно развивать?
Атомная энергетика нейтральна с точки зрения выбросов CO2 или, по крайней мере, дает крайне незначительные выбросы. Но не у всех стран есть ноу-хау, позволяющие строить АЭС. В России вот есть «Росатом», очень компетентная компания. Но стран с такими технологиями совсем немного. В мире на атомную энергетику приходится всего 10% всей генерации. Будет ли Россия в будущем полагаться на атомную энергетику? Очень вероятно.
Здесь два ключевых вопроса. Первый — стоимость всего жизненного цикла энергетических установок, в частности переработки отходов. Второй — есть ли компетенции, позволяющие развивать такие технологии. Даже в таких странах, как Франция, с этим проблемы. Россия, наверное, другой случай, у вас все еще много ноу-хау. То есть атомная энергетика, конечно, будет использоваться. Но мы думаем, что все страны должны уделять внимание гидроэнергетике, солнечной энергетике, ветрогенерации.
— А какое будущее ждет природный газ? От него будут постепенно отказываться? Он чище угля с точки зрения выбросов CO2.
Конечно, газ чище угля, который сегодня как раз и повинен в большей части выбросов углекислого газа. Мы считаем, что в будущем газ останется среди других источников энергии. Им можно пользоваться, когда возникает необходимость. Ведь в некоторых местностях недостаток солнца и ветра. Но при этом доля газовой генерации во всей выработке энергии будет сокращаться, а доля альтернативной энергетики — расти. Но, опять же, у разных стран разная специфика. В России сильная газовая промышленность. Так что Россия, наверное, долго еще будет полагаться на эти источники энергии. Вопрос в том, сможет ли альтернативная энергетика стать дополнением к газовой и атомной генерации и помочь России снизить выбросы CO2.
— Помимо перехода к использованию электричества из возобновляемых источников энергии и применения цифровых технологий, чем еще будут отличаться «умные» города и здания от обычных?
Нужно и сами здания проектировать так, чтобы им было нужно меньше энергии. Необходимо работать над архитектурой. В зданиях можно устанавливать технику, которая использует энергию более эффективно. Взять хотя бы системы отопления и охлаждения, на которые приходится половина всех энергозатрат. Учитывая, что есть системы, которые в два-пять раз эффективнее тех, что сейчас используются, экономия энергии может быть очень значительной.
— Можно превратить обычное здание в «умное» без больших расходов?
Это очень важная задача. Ведь большинство нынешних зданий никуда не денутся и в 2030-м, к которому нужно сократить выбросы CO2 вдвое. Быстрее всего окупаются инвестиции в использование цифровых технологий. Ради них не нужно проводить какие-то масштабные работы по переделке здания. При более масштабной реконструкции можно подумать об улучшении изоляции, системы отопления и охлаждения. Такие инвестиции окупятся за пять-десять лет, а вложения в цифровые технологии — за год-три. Так что начинать с цифровых технологий намного практичнее.
— В Европе есть какие-то правила, обязывающие строить новые здания с применением энергосберегающих технологий?
Еврокомиссия постоянно вводит все новое регулирование. Во-первых, каждое здание площадью больше тысячи квадратных метров должно иметь систему управления — это цифровая система, контролирующая различные процессы внутри него. Еврокомиссия вводит это правило, поскольку считает, что это даст отдачу быстрее всех прочих мер. Во-вторых, все больше правил регулируют количество выбросов углекислого газа, которые происходят во время всего жизненного цикла здания, начиная со строительства. Это нужно делать. 25–30% выбросов CO2 связано со строительством здания, 70–75% — с его эксплуатацией.
При проектировании зданий также используется все больше цифровых технологий, позволяющих моделировать будущие объемы CO2. Создаются цифровые двойники зданий, которые помогают создавать системы управления. Люди, принимающие решения по новым строительным проектам, должны понимать, что сначала им придется пойти на некоторое повышение расходов из-за использования всех этих новых технологий. Но эти расходы постоянно снижаются и будут компенсированы будущей экономией ресурсов, если принимать в расчет весь жизненный цикл зданий. Кроме того, нужно подумать и о стоимости актива — если сегодня здание строится без использования энергосберегающих технологий, то через десять лет его стоимость может сильно снизиться.
— А что произойдет с расходами на оплату электричества для «умных» городов и «умных» домов? С одной стороны, можно сэкономить много энергии, но, с другой, энергия из возобновляемых источников обойдется дороже.
В Европе среднее энергопотребление здания составляет 250–300 кВт•ч на квадратный метр в год. А в хорошо спроектированном здании с эффективным оборудованием внутри можно выйти на уровень энергопотребления 50–60 кВт•ч на квадратный метр в год, то есть в пять раз ниже. Это во-первых.
Во-вторых, утверждение, что энергия из возобновляемых источников дороже, не всегда правда. Это зависит от географии. Там, где много солнца, солнечная генерация может быть очень конкурентоспособна по цене. Масштабы использования возобновляемых источников энергии настолько выросли, что электроэнергия, вырабатываемая таким способом, вполне доступна. Нужно учитывать и то, что оборудование, позволяющее получать такую энергию, можно устанавливать в любом масштабе — от панели солнечной батареи на крыше до больших солнечных или ветряных электростанций. Поскольку такую энергию можно генерировать намного ближе к месту ее использования, намного меньше электричества будет теряться при передаче.
— Какую роль правительство должно играть в развитии «умных» городов и переходе к возобновляемой энергетике?
Правительство может использовать различные стимулы для того, чтобы при строительстве применялись современные технологии. С другой стороны, могут применяться налоги на устаревшие технологии, которые неблагоприятно сказываются на объемах выбросов CO2. Возможно, вплоть до введения налога на выбросы углекислого газа. В целом же нужно найти способ перераспределения средств в пользу технологий, которые помогают сохранить окружающую среду.
— Много говорят о том, что для охлаждения дата-центров требуется все больше энергии. Нагрузка на них возрастает, в том числе из-за перехода к удаленной работе. Размещение дата-центров в регионах с холодным климатом действительно помогает снизить их энергопотребление?
Сначала надо сказать, что на всю IT-индустрию приходится только 8% мирового энергопотребления, а на сами дата-центры — 2–3% мирового энергопотребления. То есть рассуждения о том, что IT-сектор так уж вредит окружающей среде, несправедливы. Тем более что возможно построить дата-центр c нейтральным уровнем эмиссии углерода. Например, в Швеции для таких дата-центров мы делаем несколько вещей. Во-первых, энергия для него поступает в основном из возобновляемых источников. Во-вторых, используем цифровые технологии, чтобы управление зданием было наиболее эффективным. В-третьих, тепло оттуда мы отводим на какие-то предприятия, где оно нужно, или в жилые дома, находящиеся в том районе. При этом чем севернее находится дата-центр, тем проще его охлаждать, поскольку для этого используется холодный воздух снаружи помещения. Но тут есть проблемы. Дата-центры должны располагаться как можно ближе к мобильным устройствам, которые обмениваются с ними информацией, — в этом случае передача данных будет быстрее. Раз в Южной Европе большое население, там нужны и дата-центры. То есть не получится построить большой дата-центр где-нибудь в Стокгольме для всей Европы — он физически будет слишком далеко.
— В «умных» городах и люди должны будут, наверное, передвигаться на электромобилях. Ваша компания производит станции зарядки электромобилей. Это выгодный бизнес? Электромобили все еще не очень распространены, они слишком дорогие.
Есть страны, где электромобили не так уж редки. Электрокары вообще престижны, их хотят покупать. Они придают владельцам стиль и обеспечивают комфорт, к которому люди все сильнее стремятся. К тому же их программное обеспечение легко обновлять. В Германии в первом квартале этого года электромобилей и гибридных автомобилей было продано больше, чем дизельных машин. То есть этот переход происходит. В Норвегии, например, тенденция перехода на электромобили тоже сильна. Вообще Европа становится главным рынком для электромобилей. Их цена падает. Она еще не достигла паритета с обычными автомобилями, но все ближе к нему. Мы считаем, что, когда электромобиль будет стоить примерно $20 тыс., рынок переключится на них. И мы уже недалеки от этого. Некоторые бренды приближаются к этой цене. Речь не о Tesla, конечно. Это премиальный сегмент. Но есть и более доступные модели, так что станции зарядки электрокаров востребованы. Правда, на таких станциях, как и на всех новых технологиях, поначалу много не заработаешь. Но нужно инвестировать в них, чтобы получать прибыль в будущем.
— Государство должно как-то ускорять переход на электромобили?
Да! Людям нужно давать стимулы для покупки электромобилей. Можно использовать налоги на обычные автомобили и перераспределять эти средства в пользу новых видов транспорта (налог на автомобили с бензиновыми и дизельными двигателями были введены, например, в Германии еще в 2009 году. — ред). Это помогло бы и решить проблемы загрязнения воздуха, особенно в азиатских городах. Думаю, через десять лет электромобили будут дешевле обычных машин в производстве. Они устроены намного проще, там не так много деталей, как в обычных машинах. И поддерживать в работоспособном состоянии их проще. Масло, например, менять не надо. Многое упрощается. Заправлять бензином машину может быть дороже, чем заряжать электричеством. Это зависит, конечно, и от стоимости электричества. Но издержки на содержание электрокаров все равно будут становиться ниже, чем у обычных автомобилей. Мы считаем, что рынок в основном перейдет на электромобили к 2030 году.